Врачи ИКБ2 спасли коллегу, заболевшего тяжёлой формой COVID-19

Очень часто спасая других, врачи рискуют своей жизнью. Они платят высокую цену в борьбе с COVID-19… Контактируя с больными, они заражаются коварной инфекцией и не всегда могут справиться с болезнью.

Данная история со счастливым концом, но она наглядно показывает, что перед вирусом все равны — и доктор, и пациент.

Врач анестезиолог-реаниматолог Михаил Свекоров много лет работает в больнице на Соколинке, в отделении анестезиологии-реанимации. Он на передовой с самого начала пандемии. После очередной тяжелой ковидной смены он поехал домой...

«После дежурства я почувствовал себя плохо, появилась слабость, поднялась температура до 39*С. Лечился симптоматически и оставался дома. Накануне перед рабочими сутками мое состояние ухудшилось, слабость стала более выраженной, появилась тошнота. Моя супруга тоже работает врачом, она послушала меня фонендоскопом и услышала ослабление дыхания в легких, очень похожее на пневмонию. Было решено срочно госпитализироваться в больницу. Естественно, я поехал лечиться в свой второй дом, в ИКБ №2.», — рассказывает Михаил.

Больной был госпитализирован во второе инфекционное отделение с диагнозом «пневмония», после обследования диагноз был подтвержден (КТ 1), а также выявлена новая коронавирусная инфекция COVID-19. Несмотря на лечение, его состояние практически сразу начало прогрессивно ухудшаться, в связи с чем пациент экстренно был переведен в отделение анестезиологии-реанимации.

«Михаил поступил к нам на 3 сутки госпитализации в больницу, с выраженной дыхательной недостаточностью и гипоксией. Он был в сознании, но не понимал, что с ним происходит. Компьютерная томография показала резкое ухудшение (КТ 3), сатурация была снижена — 93 % на фоне подачи увлажненного кислорода. Также отмечалась гипертермия 39*С.

Мы, конечно, были шокированы и очень переживали за него.  Это наш коллега, наш друг. Я знаю Михаила много лет и по возможности я был рядом с ним, следил за ним.  Дело в том, что у больных с гипоксическим поражением головного мозга часто отсутствует критика к собственному состоянию, они могут не выполнять инструкции.   В свободное время мы по очереди дежурили около него и следили, чтобы он лежал в прон-позиции — положении лежа на животе, необходимом для улучшения вентиляции легких. Учитывая гипоксию, Михаилу была подключена высокопоточная оксигенотерапия через назальные канюли, которые он всё время пытался сдвинуть. И мы не давали ему это сделать.

Дома у Михаила коронавирусной инфекцией заболели жена и теща, мы были на связи с ними, контролировали их самочувствие по телефону. Аккуратно рассказывали про состояние Михаила, оберегали их от негативной информации. Наш сотрудник ездил к ним и бесконтактно передавал продукты и лекарства. Когда Михаил пришел в себя, он пытался помогать нам лечить других пациентов, буквально рвался в бой. Но ему самому нужно было восстановиться», — рассказывает заведующий отделением анестезиологии-реанимации Дмитрий Чернышев.

Больной получал все необходимое обследование и лечение в соответствии с клиническими рекомендациями и стандартами оказания медицинской помощи. На 12-е сутки пребывания в АИР пациент пришел в себя, на 17 сутки — был переведен в пятое инфекционное отделение для наблюдения врачом-инфекционистом. Вскоре выписан домой на домашний карантин. Дома его встретили члены семьи. К моменту выписки Михаила и жена, и теща чувствовали себя хорошо, они справились с болезнью.

«Я не устаю благодарить моих друзей — мой коллектив! Они на руках меня пронесли мимо смерти. Я многое понял и переосмыслил. Счастлив работать в больнице на Соколинке среди настоящих профессионалов!» — отмечает Михаил.

В больнице на Соколинке работают опытные специалисты, добрые и чуткие люди. За жизнь абсолютно каждого больного идет настоящая борьба. А когда пациент — друг и коллега, это особенно тяжело для врачей. Бывает так, что наступают моменты отчаяния, когда больной на грани жизни и смерти. Главное, не сдаваться и сражаться до последнего, несмотря ни на что.

Поделиться:

Назад